Спрос на нефть восстанавливается, но отрасли угрожает масштабное недоинвестирование. При этом с зеленой повесткой далеко не все так очевидно, как может показаться на первый взгляд.
Пандемия и спрос на нефть
Свое программное выступление главный исполнительный директор ПАО «НК «Роснефть» Игорь Сечин начал с анализа текущей непростой ситуации в мировой энергетике: «Если раньше основными рисками мы считали перепроизводство, недостатки регулирования, односторонние санкции, то сейчас эти факторы оказались второстепенными по отношению к универсальной беде. Пандемия никому не оставила выбора, и все страны были вынуждены вводить карантинные ограничения, меры социального дистанцирования, ограничить экономическую активность».
Игорь Сечин подчеркнул, что фактор COVID-19 — долгосрочный. «Масштаб пандемии и способность вируса мутировать, появление новых штаммов были недооценены и ожидания по быстрой локализации пандемии не оправдались», — отметил спикер.
По его словам, пандемия обострила проблемы, которые копились в мировой экономике последние 20 лет — долг, безработица, растущее социальное неравенство и многие другие. При этом появились новые факторы развития. Игорь Сечин обратил внимание на «регионализацию рынков, которая приходит на смену глобализму». Каждая страна ищет свой путь выхода из пандемии.
При этом глобальная экономика несет серьезные потери. Цифры, озвученные главой «Роснефти», не радуют: «В 2020 году произошел рекордный спад мировой экономики. После десятилетнего роста на уровне порядка 4% в год мировой ВВП сократился на 3,3%. На поддержку мировой экономики уже направлено более $16 трлн, что превышает 15% мирового ВВП».
Тем не менее, мировая экономика восстанавливается, оживает деловая активность. Игорь Сечин рассказал, что спрос на нефть может восстанавливаться уже в ближайшие 12 месяцев. При этом во втором полугодии текущего года можно ожидать даже начало дефицита.
Примером успешного выхода из кризиса в масштабах страны спикер считает Китай, сделавший акцент на восстановлении реального сектора экономики.
По итогам 2020 года рост ВВП страны составил 2,3% и уже в 2021 году он может вернуться к докризисному уровню. Другим локомотивом восстановления спроса после пандемии должна стать Индия. По прогнозу МВФ в ближайшие 5 лет ВВП Индии будет расти на 7,7%, а ВВП Китая — на 5,8%. Востребованность энергоресурсов в этих странах будет расти опережающими темпами.
А вот в США ситуация сложная. По мнению Игоря Сечина, «меры, принятые американской администрацией, на 25% увеличили объем денежной массы в 2020 году. В текущем году рост продолжается. Но такой подход оказывает ограниченное влияние на восстановление реального сектора. В США мы наблюдаем не столько стимулирование реального производства, сколько фондового рынка. Резкий приток средств на фондовый рынок, капитализация которого уже более чем вдвое превысила американский ВВП, может повлечь значительную коррекцию».
Глава крупнейшей российской нефтегазовой компании отметил, что «по мере масштабного вакцинирования и снижения воздействия пандемии на мировую экономику спрос на нефть восстановится, и необходимо быть к этому готовыми. Спрос на энергию будет расти и дальше, и новые волны заражений могут лишь замедлить, но не остановить этот процесс».
Глобальное недоинвестирование
Однако радоваться этому преждевременно, считает Игорь Сечин. Ситуация вокруг нефти тревожная. «Энергетика в числе первых ощутила на себе кризис и в прошлом году стала одной из наиболее пострадавших отраслей мировой экономики, приняв на себя двойной удар от снижения как спроса, так и цен. Суммарный убыток 20 крупнейших публичных нефтегазовых компаний по итогам прошлого года составил $33 млрд по сравнению с прибылью в 242 млрд в 2019 году. Представляете, какая огромная разница и это в такой короткий период времени», — подчеркнул Игорь Сечин.
Непростая ситуация и с запасами углеводородов в мире. «Прирост запасов нефти и газа в последние годы находится на исторических минимумах, и определенный дефицит ресурсов просматривается уже сейчас. Этот тренд может стать „новой нормой“ для мировых мейджоров и привести к истощению ресурсной базы.
Мир рискует столкнуться с острым дефицитом нефти и газа»,
— полагает глава компании.
В ближайшее время отрасль может столкнуться с серьезной проблемой недоинвестирования. По словам Игоря Сечина, «по имеющимся оценкам, для поддержания текущего уровня добычи до 2040 года в мировую нефтегазовую отрасль требуется инвестировать порядка $17 трлн, что составит около трети всех мировых инвестиций в энергетику».
Риски недоинвестирования спикер связывает прежде всего «с требованиями полного отказа от инвестиций в нефтегазовый сектор со стороны различных „стейкхолдеров“, так и со стремлением мейджоров увеличивать акционерную стоимость и доходы акционеров за счет роста дивидендов и выкупа акций. Компании попали в зависимость от конъюнктурных интересов отдельных групп инвесторов». «Похоже, компаниям необходимо менять формат взаимодействия с внешним миром, поскольку сегодня инвесторы уделяют больше внимания таким аспектам, как экологические программы, инвестиции в углеродную нейтральность, зеленый ребрендинг, затраты на обратный выкуп акций, а не фундаментальным финансовым и операционным показателям, позволяющим реально оценить текущие и будущие перспективы бизнеса», — добавил Игорь Сечин.
ВИЭ: дорого, ненадежно и так ли уж экологично?
Большое внимание в докладе уделено теме зеленой энергетики. Игорь Сечин предлагает ориентироваться на сбалансированный подход к данному вопросу, но реальность пока совсем иная.
Как рассказал глава «Роснефти», «„Зеленая“ энергетика стала особенно заметна в период волатильности нефтяных рынков в прошлом году, когда масштабный приток средств на фондовый рынок США позволил „разогнать“ капитализацию отдельных секторов. В результате динамика капитализации „зеленых“ компаний существенно превысила как показатели нефтегазовых мейджоров, так и рынка в целом».
При этом сектор не способен развиваться без масштабных субсидий: «Важно, чтобы продолжающееся стимулирование „зеленой“ энергетики не подменяло ее реальную экономическую эффективность. Искажение происходит в первую очередь за счет масштабных субсидий в ветровую и солнечную генерацию, которые, например, в Евросоюзе за 10 лет выросли в 5 раз практически до €50 млрд в год, при этом сами объемы генерации за этот же период увеличились только в 3,6 раза. В то же время, несмотря на существенные инвестиции, возобновляемая энергетика так и не превратилась в значимый резерв мирового экономического развития».
Множество вопросов есть и к зеленым технологиям. «Ключом к энергетической трансформации и низкоуглеродному будущему являются технологии. Но достаточно ли они развиты? На этом пути стоит множество вызовов: по оценкам МЭА, в 2050 году около половины разрабатываемых сейчас технологий низкоуглеродной энергетики будут находиться на стадии прототипов и пилотных проектов. Даже к 2070 году 30% технологий все еще будут требовать доработки для ввода в коммерческую эксплуатацию и, следовательно, все новых и новых инвестиций», — рассказал Игорь Сечин.
Популярный водород пока слишком дорог:
«Для обеспечения 15-20% общего спроса на энергию за счет водорода, по оценке специализированной организации Energy Transition Commission, до 2050 года потребуется почти $15 трлн, что в ежегодном выражении сопоставимо с расходами всего нефтегазового сектора.
При этом водородная энергетика может стать экономически целесообразной только в случае ее обеспечения соответствующими объемами „зеленой“ генерации, и 85% от этой впечатляющей суммы необходимо будет направить именно на нее. Кроме того, вырабатываемая „зеленая“ энергия должна быть достаточно дешевой и не создавать дополнительной нагрузки на потребителя. Пока же практика такова, что с увеличением доли ВИЭ происходит повышение тарифов, а их льготное налогообложение в конечном итоге приводит к дефициту бюджета».
Вызывает сомнение и экологичность ВИЭ. Игорь Сечин привел простой пример: «Не стоит забывать и про необходимость утилизации батарей. По данным компании IHS, спрос на самые распространенные литий-ионные аккумуляторы вырастет более чем в 7 раз, что потребует кратного роста мощностей по их переработке. Пока ее стоимость слишком высока и сопоставима со стоимостью литиевого сырья. Как следствие, сегодня мир практически не решает эту проблему, перерабатывая лишь 5% батарей и накапливая использованные аккумуляторы, а разбираться с огромными объемами этого опасного промышленного мусора придется уже будущим поколениям».
Напомнил глава «Роснефти» и про дискуссии вокруг надежности зеленой энергетики: «Неустойчивость альтернативной энергетики все хорошо видели на примере Техаса в середине февраля этого года, когда температура в основных регионах добычи нефти в Техасе опускалась до минус 20 градусов по Цельсию — это и вышедшие из строя лопасти ветряков, и занесенные снегом солнечные панели, и резкий рост цен на газ. Генерирующие компании понесли гигантские убытки, так как были вынуждены по сверхвысоким ценам закупать электроэнергию у газовых и угольных станций, чтобы выполнить свои обязательства по поставкам энергии».
Пока же за все вынужден платить потребитель. С увеличением доли альтернативной энергетики происходит повышение тарифов, а стоимость электромобиля до второй половины 2020-х годов будет практически вдвое выше, чем у традиционных машин.
«Зеленые баррели»
Игорь Сечин подчеркивает, что «Роснефть» уже давно идет по пути высоких экологических стандартов, занимая ведущие позиции в мировых рейтингах. Компания поставила ряд амбициозных целей по снижению выбросов в рамках плана по углеродному менеджменту до 2035 года. Эти цели включают сокращение интенсивности выбросов в разведке и добыче на 30%, предотвращение 20 млн т выбросов парниковых газов, обеспечение нулевого сжигания попутного газа и сокращение интенсивности выбросов метана.
Встраиваясь в зеленую повестку, «Роснефть» также наращивает добычу газа, который является наиболее чистым ископаемым топливом. «Мы планируем довести его долю в добыче до уровня свыше 25%. Мы также сотрудничаем с BP в области углеродного менеджмента и устойчивого развития и планируем совместно оценить перспективы широкого спектра проектов, таких как применение возобновляемых источников энергии, использование технологий улавливания, утилизации и хранения СО2 и развитие водородного бизнеса», — рассказал Игорь Сечин.
«Одним из проектов, который будет способствовать экологической эффективности работы нашей компании, является новый проект „Восток Ойл“.
Нефть проекта отличается уникально низким содержанием серы в 0,01-0,04%, что сопоставимо с требованием стандарта Евро-3 к дизельному топливу. То есть сырье для переработки уже на входе имеет характеристики, близкие к тем, что требуются на выходе. Такая нефть может существенно разгрузить или вообще исключить потребность в отдельных установках на НПЗ, значительно снизив тем самым парниковые выбросы», — рассказал Сечин.
«Восток Ойл» планирует использование передовых технологий для охраны окружающей среды — от этапа бурения скважин до специализированного исполнения нефтепроводов и танкеров, которыми будет экспортироваться нефть. Проектными решениями предусматривается полная утилизация попутного нефтяного газа, что обеспечит проекту «углеродный след» на 75% ниже, чем у других новых крупных нефтяных проектов в мире. «Тем самым, есть все основания говорить о производстве в рамках данного проекта «зеленых баррелей» нефти»», — заключил глава «Роснефти».
Свежие комментарии