Ограничительные меры, связанные с коронавирусом, привели к глобальному сокращению потребления энергии. По прогнозу Международного энергетического агентства (МЭА), в 2020 г. глобальный спрос на газ сократится на 4%, на электроэнергию — на 5%, а на нефть — на 8%. По мнению МЭА, восстановление спроса будет достаточно медленным. Так, например, в 2021–25 гг. среднегодовой темп прироста потребления газа снизится и составит 1,5%, что приведет к потере роста спроса на 75 млрд куб. м. за пятилетку. При этом основной объем роста придется на развивающиеся страны — Китай, Индию, государства Африки и Ближнего Востока. Следует отметить, что в 2019 г. мировое потребление газа увеличилось на 1,8%, причем на КНР пришлось свыше 75% роста мирового потребления первичной энергии. Динамика потребления будет, конечно, зависеть от состояния экономик и эпидемиологической обстановки. По оценке Европейского центрального банка, в 2020 г. падение ВВП еврозоны составит от 5 до 13%. Вместе с тем, последние экономические данные вселяют осторожный оптимизм. После падения в 6,8% в первом квартале 2020 года ВВП Китая вырос на 3,2% во втором квартале. Несмотря на высокую безработицу, экономический кризис и вторую волну коронавируса, третий месяц подряд растет индекс промышленного производства в США. В июне промышленное производство в США выросло на 5,4%, что стало рекордным значением для месячного роста с 1959 г. Отдельные макроэкономические показатели ЕС на фоне низкой базы также продемонстрировали рост. Объем промышленного производства (месяц к месяцу) вырос в июне 2020 г. на 8,9% в Германии и на 12,7% во Франции. Интересный факт: в ЕС ситуация с потреблением газа видится в позитивном свете, если сравнивать с кризисом 2008–09 гг. В 2020 г. потребление газа в ЕС сократится на 7%, в то время как в 2009 г. потребление упало на 8,2%. По оценке Poten & Partners, импорт СПГ в Европу возрастет с 4 млн тонн в октябре до 8 млн тонн в декабре 2020 г. Учитывая факт конкурентного преимущества трубопроводного газа в период низких цен на углеводороды, поставки «Газпрома» и Equinor также возрастут. Несмотря на признаки V-образного восстановления мировой экономики, нельзя преуменьшать урон, нанесенный пандемией коронавируса. В то время как правительства по всему миру обсуждают меры по стимулированию экономики, все чаще раздаются голоса в поддержку ускоренного отказа от ископаемого топлива и переходу к возобновляемой энергетике как основной мере по стимулированию экономического роста. В мае Еврокомиссия озвучила план «зеленого» восстановления европейской экономики, основанный на цифровизации и декарбонизации экономики ЕС. С принятием «Зеленого соглашения» в 2019 г. Брюссель уже нацелился на полную декарбонизацию экономик стран-членов, и майское решение Еврокомиссии в очередной раз подтвердило приверженность этой цели. Один из руководителей Генерального Директората по энергетике, выступая в январе 2020 г. на Европейской газовой конференции в Вене, заявил, что развитие энергетического сектора Евросоюза будет отличаться от глобальных энергетических трендов и что к 2050 г. Европа откажется от использования нефти и угля и резко сократит потребление природного газа. Как мы видим, сами архитекторы нового «мирового энергопорядка» признают наличие иных вариантов развития. Восстановление экономики поддержит спрос на энергоносители, причем не только на возобновляемую энергию, но и на ископаемое топливо. Особенно этот тренд будет заметен в Китае, Индии и других азиатских странах. Урбанизация в развивающихся странах, особенно в Африке, также потребует дополнительных источников энергии. Так, например, до сих пор около миллиарда человек в «третьем мире» не имеет доступа к электричеству. В контексте урбанизации показателен пример Африки. МЭА справедливо отмечает: городское население континента увеличится на 500 млн человек в ближайшие 20 лет, а это значительно больше, чем число китайцев, переехавших из деревни в город между 1990 г. и 2010 г., когда производство цемента и стали в КНР выросло на порядок. Все это потребует гигантских объемов первичной энергии — одни ВИЭ не смогут удовлетворить быстрорастущий спрос на энергию. Также не следует сбрасывать со счетов изменения социальной структуры в развивающихся странах. Общеизвестно, что рост населения приводит к увеличению потребления электричества, первичной энергии и росту спроса на новое жилье. Но рост населения и его благосостояния также приводит к ряду изменений в структуре семьи и общества: уменьшается численность семьи, вместе с тем увеличивается число домохозяйств и транспортных средств. Соответственно, еще больше растет спрос на новое жилье, возникает необходимость в больших объемах электроэнергии, природного газа и жидком моторном топливе. Небезынтересный факт: рост потребления природного газа в ЕС в 1970-80 гг. был напрямую связан с увеличением числа европейских домохозяйств. Поддержка ВИЭ в развивающихся странах может ослабнуть вследствие экономического кризиса и низких цен на трубопроводный газ и СПГ. Развитие сектора ВИЭ в развивающихся странах во многом являлось функцией регуляторной/тарифной поддержки относительно высоких цен на традиционные энергоносители и технологических прорывов в области «зеленых» технологий. Во времена бюджетных секвестров и низких цен на углеводороды правительства многих стран не смогут позволить себе продолжать полномасштабную поддержку «зеленой» энергетики, в то время как императивы экономического развития и демографические тренды будут требовать практически неограниченного доступа к доступным источникам энергии. Развитие глобальной энергосистемы будет неоднородным. В Европейском союзе и ряде других стран будет осуществлен форсированный переход к «зеленой» энергосистеме к середине XXI века. При этом не произойдет полный отказ от углеводородного топлива. Так, например, газовая генерация будет использоваться в качестве поддержки ВИЭ, природный газ будет использоваться в качестве сырья для производства водорода и как газомоторное топливо. «Энергопереход» в развивающихся странах будет основываться на постепенном, экономически обоснованном отказе от наиболее загрязняющих видов ископаемого топлива (таких как уголь) и энергетической структуре, основывающейся на природном газе, ядерной энергетике, водороде, ВИЭ и (по крайней мере, до 2050-60 гг.) нефти. Данила Бочкарёв, к. полит. н., старший научный сотрудник Института Восток-Запад (Брюссель)* *Данная статья отражает личное мнение автора, а не его организации.
Свежие комментарии